История человека-башни
Появление «Брошенного»
Харатурус покачивался в ритм лёгкими порывами ветра, которые срывали верхушки песчаных холмов, превращали их в золотистые облака и гнали далеко за горизонт, в тень. Человек-башня внимательно наблюдал за танцующими вихрями и песочными шариками, катавшимися у основания его опоры. Он не мог сдвинуться с места и уйти вместе с крупицами в тень. Давно покинутый своим Хозяином он потерял счёт времени и грузно мостился меж высоких дюн. Причиной, по которой он не мог ходить были его ноги, а точнее опора, которая заменяла их.
Харатурус – наполовину человек и на половину конусообразная башня с винтовой резьбой, украшенной разнообразными желобками и арками, из чёрного с белыми жилками камня. По его личному мнению такая опора значительно лучше ног из костей, мяса и кожи, ибо может выдержать все три потока северного ветра. Единственным недостатком была невозможность самостоятельного передвижения.
Когда он был молодым и востребованным Хозяин перемещал его в нужное место, подобно тому, как шахматную фигуру двигают на доске. Харатурус верно служил и охотно брался за любую работу, если та была в поле его возможностей. По большей части Хозяин заставлял человека-башню следить за ветрами, считать количество убегающих и приближающихся потоков, направление и настроение самых капризных вихрей. От точности собранной и обработанной информации иногда зависела судьба целых городов. Однажды у Хозяина появился ещё один человек-башня Амитавур. Харатурусу тогда не было дела до нового подчиненного, его всецело поглотила работа, выполняя которую он получал ни с чем не сравнимое удовольствие и любовь владельца. А потом, спустя какое то время Хозяин взял его на очень важное задание и так он оказался в этой пустыне.
Сейчас старый и немощный он застрял тут надолго. Единственными, так называемыми, друзьями являются для него песочные шарики, иногда катавшиеся у основания опоры. Когда Харатурусу понял причину, по которой его выставили вон, он зажег свое сердце красным огнем с синими язычками и, вскипая от гнева начал изрыгать проклятия в небо. Потоки ветров подхватывали их и несли в тень. Так одно из самых сильных сочащее первородным гневом проклятие и попало в ухо Амитавуру. Башня бедняги не выдержала давления и лопнула, а её хозяин растёкся в лужу желе.
Появление «Идущего издалека»
С дюны кубарем катилось маленькое существо. Оно нервно дрыгало конечностями, силясь удержаться и остановить вращение, но попытки были тщетными, ибо лапки его проскальзывали сквозь песчаную дюну. Со стороны было видно, что существо никогда до этого не бывало в пустынях и не знало как себя вести.
Харатуруса отвлёк шуршаще-скрипящий звук и заставил сконцентрировать взгляд на чёрной точке, стремительно опускавшейся с дюны. У него и раньше были галлюцинации, вызванные длительным одиночеством, поэтому он ещё какое то время наблюдал за точкой, а потом потупил взгляд в свою башню и погрузился в размышления.
Существо поднялось на задние лапы, струсило песок с шерстяной гривы и вприпрыжку поскакало к человеку-башне.
Огибая хребтовидные дюны, силуэт приблизился к двум высоким холмам, меж которых стоял Харатурус. Человек-башня поднял глаза и пристально посмотрел на незнакомца. Существо подбежало к опоре и энергично заскребло длинными и тонкими, как иголки когтями по камню пытаясь привлечь к себе внимание. Харатурус прекратил покачивание и обратился к существу низким грохочущим голосом:
- Разве столь разумным поступком со стороны такого маленького зверька как ты будет нарушать мои раздумья?
Существо задрало голову и отпрянуло:
- Твой голос грохочет как каменный град, не смотря на это, тебя видеть я рад. Я держу свой путь из города предков Пта, бежал тенью, лесом, снегом и прошмыгнул через Вселенские ворота. Потом был обрыв, с него я упал, но не убился, и сюда попал. Тут не видно нити моего пути, подскажи громада, куда мне идти?
- Ты мал и не воспитан, не буду я с тобой говорить – человек-башня отвернулся от существа и устремил взгляд за горизонт.
Существо снова заскребло по опоре:
- Прости громада меня дурака, пред тобой опытный путешественник «Идущий издалека».
- Меня зовут Ха-ра-ту-рус, невежда, а теперь иди прочь я ничем не могу тебе помочь. Твой говор с львиной долей бахвальства, несдержанности и нежеланием слушать. Твой вопрос отбился от меня эхом, он вернется к тебе, так и оставшись не услышанным.
«Идущий издалека» надул зелёные губы и обиженно прошептал:
- Скверный характер у тебя каменная глыба, чуть что – сразу обида. Я вижу, что время с тобою теряю, прощай, великан, я убегаю – с этими словами существо хмыкнуло, развернулось и поскакало за ближайшую дюну.
Харатурус проводил его взглядом и пожал плечами:
- Они хотят слышать ответ на вопрос, не желая его слушать. Вселенская глупость...
Появление «Кованного рыцаря»
Человек-башня крепко спал. Ему снились лиловые горы, дом Хозяина и Восточный перекрёсток.
Эти видения посещали Харатуруса каждый раз, когда он засыпал. Человек-башня жадно смотрел на ворота хозяйского дома и на морщинистых веках спящего выступали голубые, как безоблачное небо, слёзы. С приходом утра они высыхали под лучами палящего солнца, и Харатурус традиционно устраивал самоистязание собственным извилинам. Он стыдился ночных слёз, в таком возрасте любой человек-башня должен напрочь забыть о чувствах и эмоциях, придаваясь лишь любимому делу – изучению ветров.
Сегодняшний сон отличался от прошлых. В переплетении туманных видений появился живой персонаж.
- Именем стали, латуни и меди я нарекаю тебя Защищённым – рёвом вырвалось через щели закрытого шлема. Харатурус вознёс руки к не небу, а «Кованный рыцарь» продолжил свой ритуал:
- Отныне ты будешь стражем на границе правды и лжи, как и я – с этими словами он приложил холодный стальной меч к плечу человека-башни. Потом «Кованный рыцарь» спрятал его в ножны, зевнул, громыхая латунными перепонками и примостился под Харатурусом спать.
Солнце озаряло золотые холмы, сон таял, голубые слёзы высыхали, и начиналось утро. Человек-башня протяжно вздохнул, откашлялся пылью и бросил в пустоту:
- Наши сны, наше пристанище. Наша радость в них есть вымысел, а свобода бескрыла и слепа. Однако во сне у меня появился друг, который нуждается в старой развалине. Уснуть ли мне навсегда? – вопрос растворился в воздухе, так и оставшись немым.
Эпилог
Когда Карсовэш родил Изотора, тот в свою очередь родил Харатуруса. Только сын третьего поколения стал человеком-башней. Таких после него уже не будет. Хозяин будет существовать вечно, но другого такого Харатуруса ему уже никогда не найти. В подчинении будут только сыновья пятого и шестого поколений, а они рождались слепыми, глухими и немыми. На Северном перекрестке, где работал с ветрами Харатурус, иные будут только указывать его направление. Человек-башня же ушел в пристанище «Кованного рыцаря» навсегда. Искра, порожденная ударом камня о камень, сверкнула, потухла и была такова...
История Мааккила
Мааккил задумчиво растекался по сосудам Незапятнанного тела: «Миру в ближайшее время предстоит перенести потрясение не меньшее чем извержение вулкана». С момента, когда он слыл по чужим телам маленькой чёрной каплей прошел не один десяток лет. Теперь же сущность его едва не выплескивалась через чужие нос и уши. Виной тому стала последняя глупость, учиненная сыновьями нетленной Земли: Люди готовились к новому тысячелетию, в воздухе витал предпраздничный тошнотворный запах их «своеобразной свободны» и в кульминации всеобщего экстаза люди решили выжечь из «Книги Мира» свою первую заповедь «Не убей брата своего», дабы дать всем «полную свободу». Это означало, что с восходом солнца любые запреты будут сняты и, как предполагал Мааккил, наступит хаос. Ни одна его клетка не могла понять столь масштабно глупого поступка. Вся жижа паразита Мааккила сжималась от мысли о завтрашнем дне. Если бы он был человеком, то сделал бы две вещи: Разрыдался бы как младенец и, не разнимая рук, молил Бога о пощаде, о миловании, шепча: «Прости их ещё раз, покарай их за все грехи, а за этот, прошу, прости».
XII часов – на теле планеты ликуют миллионы умалишенных законных её обитателей.
Да будет свет им в тёмный час.
Да будет вера над обрывом.
Да будет им тепло от рваной раны.
Да будет счастье им безумием.
Мааккил ощетинился, затвердел и, ворочаясь, вылазил из бездыханного Незапятнанного тела. Сознание его поменялось вместе с формой: уверенный, сильный и в меру жестокий, там, за горизонтом, он видел путь к прозрению невменяемых сыновей Земли. Окончательно выбравшись, паразит принял форму похожую на Морского ежа и покатился в сторону, где просыпалось солнце. Минуя холмы, леса, лужайки и пустыри он давил всё живое, что попадалось на его пути. Ополоумевшие братья вылетали из-под острых шипов лохмотьями, а иногда и мелкими кусками. Так было надо, теперь Мааккил знал, что без этого ничего не выйдет.
К рассвету следующего дня не было уже рёвов всеобщего экстаза, были только всхлипы и рыдания. Море крови, разлагающиеся трупы и горстка пока ещё слепых, но уже не полоумных людей, которые всё поймут, дадут клятву начать жизнь заново и прожить её «в мире и согласии», а к следующему тысячелетию снова что-то придумают, может и отменять тогда уже ничего не прийдеться. Просто с восходом солнца брат броситься на брата, а Мааккил может не успеть вмешаться или его уже вовсе может не быть. Тогда, по-видимому, мы сможем похоронить друг друга заживо, ликую и, радуясь своей «безграничной свободе». Только оценить её будет уже некому...
Мир проиндексирован.
ArtTalk_Robot
